Кто такой «бакалавр»?

Какой бы отрасли экономики мы не коснулись, одной из главных проблем развития предприятий будет нехватка квалифицированных кадров. Между тем, систему образования, как школьного, так и вузовского, сотрясают реформы и нововведения, призванные поставить российское образование на одну доску с европейским.

Оставим в стороне целесообразность самой постановки подобной задачи (решение давно принято, и всякое обсуждение его теперь – не более, чем сотрясение воздуха) и поговорим о конкретных изменениях, которые введены в российском высшем образовании в 2011 году. Наш собеседник – заместитель министра образования правительства Нижегородской области Николай Бабанов:

– С этого года, в связи с вхождением России в Болонский процесс, высшее образование в нашей стране полноправно и полноценно переходит на двухуровневую систему обучения: «бакалавр – магистр». Эта система обучения практиковалась в России и ранее, но сейчас она будет осуществляться в подавляющем большинстве направлений подготовки. Приведу конкретный пример: если, скажем, в Нижегородском техническом университете в 2010 году было открыто для абитуриентов более 70 специальностей, то в этом году их останется всего семь. Остальные объединяются в более широкие направления подготовки бакалавриата. В рамках этих направлений существуют определенные профили (они, как правило, полностью совпадают с прежними специальностями), и абитуриентам, определившимся с направлением, надо просто очень внимательно смотреть на названия профилей и выбирать уже то, что ближе по духу, ближе по интеллектуальным способностям. Стоит сказать, что правительством России будет определен ряд специальностей, обучение по которым по­-прежнему будет осуществляться по программам «специалитета» в течение пяти лет. В основном это коснется специальностей, связанных с инженерно ­ оборонным комплексом, медициной. Все понимают, что подготовка квалифицированного специалиста в области медицины идет в течение шести лет, плюс интернатура, и понятно, чем обусловлен этот длительный процесс. «Вмонтировать» его в четырехлетний курс подготовки бакалавра совершенно невозможно, к такому врачу в дальнейшем просто опасно будет идти.

– Двухуровневая система образования введена в нашей стране в связи с вхождением России в Болонский процесс. Какие проблемы российского высшего образования она позволит решить?

– Надо понимать, что Болонский процесс – это не только переход на двухуровневую систему образования, это лишь одно из его направлений. Болонский процесс связан с явлением, я бы сказал, стандартизации подготовки специалистов. Почему это важно? Во ­ первых, сейчас, когда мы вступили в период глобализации, стандартизация все более пронизывает общество во всех странах, на всех континентах. Если вы посмотрите на современные автомобили, они мало чем отличаются друг от друга с точки зрения каких ­то стандартных технологических решений. Если вы посмотрите на сотовую связь, глобальные стандарты связи тоже одинаковые. Как это достигается? Только внедрением единых и всем понятных стандартов. Возникает вопрос: если не будет обеспечен некий такой же стандарт подготовки специалистов, понятный для работодателей всего мира, может ли глобальный рынок труда функционировать нормальным образом? Ответ очевиден: не может. Вот поэтому в свое время и было подписано Болонское соглашение, чтобы каждый работодатель, видя диплом, в котором есть унифицированное приложение, не важно, в какой стране и в каком университете полученное, понимал, что данный выпускник обладает конкретной квалификацией и определенными компетенциями. Это достигается за счет унификации: «бакалавр-­магистр», потому что есть понятная организация учебного процесса, в частности, в виде модульных программ, и так далее и так далее. Важно также понимать: система «бакалавр­магистр» важна еще и тем, что позволяет человеку выстраивать свою, более гибкую образовательную траекторию. Можно получить степень бакалавра по какому­-то одному направлению, пойти поработать, убедиться в том, что свою дальнейшую судьбу интересно связать с несколько другим направлением деятельности, и вот тут­то, уже по другому направлению, поступить в магистратуру и получить более высокий уровень знаний. Двухуровневая система образования дает человеку возможность выстроить образовательную траекторию под свои нужды или под нужды конкретного работодателя, который это обучение готов оплатить.

– По оценкам некоторых российских экспертов в области образования, присоединение России к Болонскому процессу породит проблемы в трудоустройстве людей с дипломом бакалавров. Четырёхлетний бакалавриат воспринимается как неполное высшее образование из­- за существенно укороченной программы обучения в сравнении с программами специалиста и магистра.

– Тот факт, что любые нововведения всегда вызывают некую настороженность – вполне очевиден и понятен. Человек просто так устроен. Поскольку подготовка по системе «бакалавр­ - магистр» осуществляется в нашей стране в течение уже нескольких лет, могу сказать: первое время у работодателя действительно возникал вопрос: «Бакалавр – кто это такой? Это недоучка?» Здесь хорошую услугу работодателям мог бы оказать тарифно ­ квалификационный справочник, где каждой должности соответствуют определенные должностные требования. Однако необходимые нормативные документы, заглянув в которые работодатель мог бы понять, какие должности может занимать обладатель степени бакалавра, Минздравсоцразвития РФ вовремя не подготовило, отсюда во многом и возникла такая неразбериха.

– Еще одно опасение связано с тем, что образование магистра в скором времени может стать платным.

– В этом отношении позиция государства и Минобрнауки сформирована давно и заключается она в том, что планируется существенно увеличить число бюджетных мест в магистратуре, а также на специальностях, которые являются стратегически важными для государства: инженеры, конструкторы, технологи. Важно понимать: магистратура – это не второе высшее образование, которое человек по закону РФ имеет право получить только за плату. Второй раз учиться на бакалавра за бюджетные деньги действительно не получится. Магистратура – это просто более высокий уровень образования. Сокращение количества бюджетных мест, возможно, коснется лишь непрофильных специальностей того или иного вуза.

– Николай Юрьевич, может быть, стоит уделять больше внимания профориентационной работе в школах?

– Это очень хороший вопрос. Потому что, к сожалению, сегодня поступление в вуз рассматривается многими как некий элемент социализации, с одной стороны. С другой стороны, нередки и случаи, когда поступление рассматривается юношей или девушкой как некий период комфортного пребывания в стенах вуза. Не «пахать», чтобы получить звания, и потом быть успешным и конкурентоспособным в нашем очень жестком, между прочим, мире, а именно чтобы «потусоваться» и хорошо провести время. В таких случаях выбор специальности и вуза действительно за ребенка определяют родители, и зачастую они ориентируются на текущий спрос «престижности» той или иной специальности, моду на нее. Но не надо забывать, что, поступая в вуз сегодня, ребенок только через четыре года будет специалистом. Что будет востребовано тогда? Какие направления будут перспективны? Выбор будущей профессии – это, на самом деле, глубокий анализ и серьезная работа.

– В связи с этим вопрос, какие специальности в этом году будут самыми востребованными у абитуриентов?

– Я думаю, что в этом году будет интерес к специальностям, имеющим отношение к информационными технологиями. Недавно мы стали свидетелями того, как по так называемому конкурсу мегапроектов при поддержке ведущих ученых в вузах России начнут создавать мощные лаборатории мирового класса. Из сорока проектов четыре выиграли нижегородские вузы, и я абсолютно уверен, что будет интерес и к этим вузам, и к тем специальностям и направлениям, которые непосредственно с проектами связаны. Но в этом году по ­прежнему сохранится интерес и к экономико - ­управленческому блоку, и к юридическому.

Злата Медушевская